Тема 2.9. ОСНОВНЫЕ ТЕНДЕНЦИИ И НАПРАВЛЕНИЯ СОВРЕМЕННОЙ ФИЛОСОФИИ
С середины XIX в. в философии произошли глубокие изменения в общей ориентации философских
учений. В первую очередь это переход от классической философии к неклассической: отход от
классических принципов понимания философских проблем. Например, трактовка философии уже
не как «науки наук», а как одного из средств познания, орудия преобразования мира. Кроме того,
разуму отводилась уже не столь определяющая роль, его потеснили нерациональные формы и процессы
духовного опыта. Особенно глубокие сдвиги в философии произошли во второй половине ХХ в.
Наметились следующие черты:
1. Смена господствующих направлений.
2. Сближение и поиск компромиссных позиций различных по своему характеру философских
воззрений.
3. Возникновение новых мировоззренческих подходов и возвращение к забытым старым.
4. Осмысление всех философских вопросов на широкой социокультурной основе.
5. Постановка в центр исследований комплексного подхода к проблеме человека с привлечением
естественно-научного, научно-технического, гуманитарного знания.
Кардинальные изменения в окружающем мире привели к новому осмыслению, к поиску новых
мировоззренческих установок. Идея альтернативности становится ключевой во многих философских,
социально-философских, теологических теориях. В общей форме ее смысл сводится к необходимости
выработки новой культуры, нового стиля мышления, гуманистического по характеру. Поэтому в
современной философии происходит отказ от «фундаментализма», т.е. от построения философской
концепции на каких-то раз и навсегда данных «абсолютах», будь то чувственный опыт, «базисные
предложения» разума, иррациональные глубины «Я» и др. Одновременно идет поиск гибких и
подвижных принципов, способных к более классическому философскому отображению природной
и исторической реальности, уникальности человеческого бытия, стремительно меняющегося знания
о мире и знания о знании.
В современной философии выделяются три базисных центра в философских направлениях:
1. Сциентистика как тип научности связана с интересом человека к власти над природой с
помощью развития науки, техники и технологии.
63
2. Гуманитаристика, или герменевтика, воплощает коммуникативный интерес человека к
общению с себе подобными.
3. Критика идеологий. Эта группа направлений в философии реализует освободительный
интерес человека, стремящегося избавиться от внешнего и внутреннего угнетения.
Но границы между этими базисными центрами чаще всего размыты, поскольку философские
концепции одной эпохи не могут существовать изолированно.
Сциентистика представлена, например, таким большим разделом, как «философия науки», в
котором в начале ХХ в. господствовал неопозитивизм, сводивший ее к анализу языка физики и
математики. Сейчас в ее рамках наряду с логико-методологической проблематикой широко
обсуждаются онтологические, гносеологические, этические, истореографические проблемы.
Неопозитивизм, логический эмпиризм, явился третьим этапом позитивизма (ср. XIX в.). Его
видные представители: Б. Рассел, Р. Карнап, П. Витгенштейн и др. Неопозитивизм, продолжая
эмпирическую традицию старого позитивизма, несколько изменил эту программу. Он разделил
предложения науки на аналитические и синтетические. Первые – простые правила употребления
языка и не описывают ничего из опыта. Вторые говорят об опыте, но должны сводиться к
чувственному данному. Все же остальное знание, которое претендует на описание внешнего мира,
но не может сводиться к элементам чувственного опыта, объявлялось неопозитивистами бессмысленным
(например положения традиционной философии). Поэтому их главная задача состояла в
объяснении природы тех и других предложений. Решение задачи осложнялось тем, что реально наука
содержала и те, и другие компоненты: в логико-математическом знании были не только формулы,
но и содержательные термины, описание действительности проходило на разных уровнях абстрактности.
В отношении аналитических, т.е. логико-математических, предложений неопозитивизм выдвинул
следующую схему объяснения: законы логики не описывают действительность, а вырабатываются
людьми путем соглашения и предписывают, как пользоваться в языке логическими связками (подобно
игре в шахматы). Эти конвенции (соглашения) должны фиксироваться в языке чистой логики –
формул, не допускающих содержательных терминов, описывающих действительность. Данный
принцип обозначается как принцип фиксации конвенций в языке чистой логики. Завершающее
действие этой процедуры – принцип сведения к логике всех аналитических предложений, иначе
говоря, сведение всей математики к логике.
Подобным же образом строилась концепция синтетического, т.е. знания, описывающего
действительность. Но действительность, по мнению авторов, – не внешний мир, а содержание наших
органов чувств (позиции субъективизма), поэтому вопрос о природе этого знания сводился лишь
определению порядка, последовательности опоры на чувственные данные положений фундаментальных
наук. Исходным базисом ситетического знания считались чистые эмпирические
констанции – предложения, описывающие непосредственно чувственный опыт без примеси теории,
разума. Называлось это принципом «чистой эмпирической констанции». Далее эмпирические
констанции должны переводиться на язык физики (принцип физикализма). Например, фраза: «Этот
предмет красный» должна быть выражена: «Я вижу предмет, цвет которого воспринимаю в таком-то
диапазоне колебания волны». Следующий шаг – все предложения теоретического языка должны
были сводиться к исходному базисному уровню (принцип редукционизма).
Конечно, эти принципы претерпевали изменения в ходе развития науки, но суть оставалась
прежней: знание, которое претендует на описание внешнего мира, но не сводимо к элементам
чувственного опыта, – бессмысленно (за исключением правил употребления языка).
Ограниченность неопозитивизма состояла в том, что математику свести к логике принципиально
невозможно, не существует «чистых чувственных констанций», чувства и разум неразрывны, тем
более, нет полного сведения теоретических предложений к чувственному данному, потому что
проверку проходит вся теория в целом, а не отдельные ее предложения.
Идеи, отдельные принципы неопозитивизма сохранились в постпозитивизме, хотя общее у них –
лишь интерес к науке и научному познанию, стремление научными методами решать философские
проблемы и ряд других. Постпозитивизм занимается широким кругом проблем: вопросами о
возможностях логико-методологических средств в анализе развития научного знания, о месте
социопсихологических и социальных факторов в теоретической модели этого процесса и т.д.
Можно сказать, что постпозитивизм получил начало с выходом методологической работы
К. Поппера «Логика научного открытия» (1959 г.) и книги Т. Куна «Структура научных революций»
(1963 г.), где излагались поблемы развития науки в свете нового видения. Характерная черта этого
64
этапа в развитии философии науки – значительное разнообразие методологических концепций и их
взаимная критика. Вместе с тем можно говорить и об общих чертах постпозитивизма:
1. Отход от ориентации на символическую логику и обращение к истории науки. В отличие от
логического позитивизма представители этого периода уже не заботятся столь о формальной
строгости своих построений. Для них главное – соответствие их конструкций реальному научному
знанию и его истории.
2. В постпозитивизме происходит существенное изменение проблематики методологических
иследований: если логический позитивизм основное внимание обращал на анализ структуры научного
языка, то постпозитивизм главной проблемой делает понимание развития научного знания. Его
представителей интересуют прежде всего вопросы такого рода: как возникает научная теория? Как
она добивается признания? Каковы критерии сравнения и выбора конкурирующих научных теорий?
Возможна ли коммуникация между сторонниками альтернативных теорий? Соответственно выдвигаются
различные решения. Например, структура парадигмы у Куна, научно-исследовательская
программа у Лакатоса.
3. Отказ от жестских разграничительных линий, установлению которых позитивизм уделял
большое внимание. Смягчается дихотомия эмпирического – теоретического, исчезает противопоставление
фактов и теорий. Вместо этого постпозитивизм говорит о взаимопроникновении
эмпирического и теоретического.
4. В отличие от логического позитивизма постпозитивизм отказывается от жестских границ между
наукой и философией. Он признает осмысленность философских положений и их неустранимость из
научного знания. Так, Фейерабенд вообще отказывается видеть какое-либо различие между наукой,
мифом и философией.
5. Стремление опереться на историю науки привело постпозитивизм к усилению внимания к
развитию знания, к истории возникновения, развития и смены научных идей и теорий. Как правило,
они выступают против кумулятивизма в понимании развития знания (простого накопления знания),
считают, что в истории науки неизбежны существенные, революционные преобразования, когда
происходит пересмотр значительной части теорий.
В вопросе о соотношении внутреннего и внешнего в развитии науки в постпозитивистской
философии науки выделились два основных подхода в решении этих вопросов.
Когнитивисты – И. Лакатос, Дж. Агосси и др. – полагают, что научное знание детерминировано
лишь когнитивными (знаниевыми) факторами, хотя и активно взаимодействует с социокультурным
окружением. В этом смысле наука обладает своей внутренней историей, другие факторы не
определяют развитие научных идей.
Сторонники другого подхода («социологисты») – Т. Кун, М. Малкей, С. Тулмин и др. – считают,
что без обращения к социальным факторам невозможно теоретическое объяснение не только
внешней, но и внутренней истории науки. Нельзя провести жесткое различие между внутренней и
внешней историей науки.
Когнитивисты в своих рассуждениях опираются на специальный фильтр логико-методологических
критериев, стандартов реальности. Этот фильтр позволяет контролировать действие социальных
факторов, лишает их самостоятельности в детерминации научного знания. Так, К. Поппер говорил о
фальсифицируемости теорий как о сверхкритерии, который контролирует изменение методологических
норм.
Социологисты не признают подобного критерия-фильтра. Т. Кун, например, не отрицал существование
критериев сравнения теорий (точности, непротиворечивости, относительной простоты,
плодотворности), но содержание этих критериев целиком определяется существующей парадигмой –
определенно заданной системой мышления, образцом мышления. Истолкование этих принципов и
их применение оказываются зависимыми от системы ценностных представлений отдельного ученого
или сообщества ученых.