Наталья СЕВИДОВА, Вести сегодня
3 марта 2007 12:00
Но только тем, кто знает, как, о чем и зачем их просить.
В наше время людей с богатым воображением, выдающих себя за "связных" с иными мирами, пруд пруди. Но вот доцента Санкт–Петербургского института им В. Л. Комарова Российской академии наук Виолетту Федотову в склонности к мистицизму трудно заподозрить. Она хоть и большой любитель приключений, но серьезный ученый, в институте руководит группой фенологов. Занимается биоритмологией — наукой, которая изучает сезонные ритмы развития природы.
От скепсиса до контакта
Виолетта Георгиевна в составе научных и любительских экспедиций объездила практически все горные системы СССР — Алтай, Саяны, Средний Урал, Карпаты, Хибины, Кавказ, Памир, Тянь–Шань…
А "околонаучным" хобби Виолетты Георгиевны стало исследование аномальных зон. После нескольких экспедиций в такие места она, критически настроенная, пришла к выводу, что необычные явления, которые очевидцы там наблюдают, это не плод галлюцинаций или фантазий, а проявленная активность неких белковых сущностей, строение молекул которых схоже с ДНК человека, но имеет иные параметры. Эти сущности при определенных условиях могут вступать в контакт с людьми повышенной сенсорности. Виолетта Георгиевна во время своего приезда в Ригу рассказала "Вести Сегодня" о личном опыте взаимодействия… с представителями родственного разума.
По следам Павла Мухортова
А начиналось все так. Молодая выпускница биофака Ленинградского университета в конце 80–х работала в секторе фенологии Географического общества в Питере. Ученые–фенологи изучали архивы Географического общества, куда поступали и отчеты уфологов. Федотова относилась к их информации достаточно иронично.
На сборы оставалось два дня. Биолог забрала из живого уголка натуралистов четыре белых мышки, из институтской лаборатории — зерна злаковых. Решила проверить, как повлияет "зона" на плодовитость грызунов и всхожесть семян.
В той поездке было много курьезов. Вместо нормальной карты у путешественников был тетрадный листочек с карандашным наброском маршрута. Не без приключений, на попутных машинах экспедиция все же добралась до места и провела в "зоне" целую неделю. Что же там обнаружили исследователи?
Сиреневый туман за нами проползает…
— Мы наблюдали различные необычные явления, — вспоминает Виолетта. — Например, световые эффекты, называемые "кокетками": маленькие разноцветные светящиеся шарики, которые мерцали в траве, — красные, оранжевые, зеленые, голубоватые. Иногда был слышен гул, словно работает аэропорт. Ночью в лесу в разных местах зажигались группами по три огонька, между которыми бегали искорки. Впечатление, будто невидимые существа высокого роста стоят с опознавательными знаками.
Бывало, внезапно появлялся туман, который полз за нами след в след. Останавливаешься — он окружает тебя бубликом. А потом, словно уж, уползает струйкой в кусты. На фотографиях, которые мы сделали в зоне, много энергетических всплесков, на некоторых снимках отчетливо видны шары темного цвета и другие затемнения… (Кстати, у Виолетты Федотовой едва ли не самая богатая в мире коллекция фотографий плазмоидов.)
— Или такая странность. В зоне мои мыши ничего не ели. Все, что мы им клали в кормушки, оставалось нетронутым. Да и сами участники экспедиции не испытывали ни малейшего голода. Обычно в походе на привале у костра всегда толпа, а тут никому ничего не надо. Видимо, в "зоне" такая высокая энергия, что пищи просто не требовалось.

Но самое непонятное стало происходить после возвращения.
Кто ходил по потолку?
Напомним, что ученый–биолог взяла в лаборатории семена злаковых и бобовых — овса, ржи, фасоли… Контрольную партию оставила в запаянных колбах, которые убрала в коробку и поставила на самую высокую полку.
— Накануне моего прилета коллеги обнаружили в лаборатории полный погром! На полу валялись микроскопы, препараты, горшки с цветами… А на потолке были видны… следы крысиных лапок! В коробке с контрольной партией семян была прогрызена дырка, но внутри — ни одной пробирки и ни одного стеклышка!
Мои научные планы пошли прахом — сравнивать семена, побывавшие в зоне, было не с чем. Мышей, привезенных из Молебки, я посадила в клетку в живом уголке Географического общества, водрузила ее на самую последнюю полку стеллажа, чтобы юные натуралисты не добрались. Мышки того же помета из контрольной партии уже начали размножаться, а вот молебские — все никак. Пока самец не подох. Мы его вскрыли и обнаружили у него сперматозоиды с двумя головками. С точки зрения генетики ничего особенного в этом нет — подобные нарушения встречаются в природе. Так что мы не знаем, является ли это отклонение следствием какого–либо воздействия "зоны" либо оно было изначально.
Но дальше с нашими мышкaми произошла удивительная вещь. Однажды, когда в зооуголке никого не было, из клетки на свободу выбралась хорьчиха. Но как — непонятно! Клетка на месте, замок заперт, нигде ничего не тронуто, но мыши с верхней полки в клетке исчезли! И при этом — ни кровинки, ни шерстинки!
Кое–как мы все же проанализировали оставшийся биоматериал — древесную кору, которую брали с собой в Молебку. Я написала доклад и собиралась его зачитать на заседании Географического общества. Но перед выступлением чувствую, что сознание словно поплыло, ноги стали ватными. С трудом собираю мысли, начинаю говорить, дохожу до наиболее интересного места в докладе и… начинаю все сначала. И так трижды! Но самое поразительное, что никто не заметил моего конфуза и не задал ни одного вопроса! Весь зал сидел с отсутствующим видом. Но как только заседание объявили закрытым, публика оживилась и люди стали спрашивать: "А где эта, которая должна была по зоне выступать?"
Я не знаю, что со мною…
Позже я поделилась с рижанами–контактерами пережитым состоянием. Они сказали, что у них было что–то похожее. Одного, когда он начал рассказать о результатах экспедиции, увезла "скорая", второй буквально язык проглотил.
Еще одну странность в тот день я испытала, когда возвращалась домой. Я вышла из метро, и вдруг меня охватила необъяснимая паника. Я зашла в парк и начала истерично рыдать. В отчаянии я взмолилась про себя: "Если ВЫ есть на свете, сделайте что–нибудь!" И вдруг — как штепсель выключили! Я мгновенно успокоилась и как ни в чем не бывало запорхала домой в приподнятом настроении.
Вот таков был мой первый контакт.
Я еще несколько раз ездила с экспедициями в Пермскую область. Мы наблюдали в зоне много интересных вещей. Например, вечером ложимся спать — и в палатке сразу же возникает перламутровое свечение. А через минуту мы проваливаемся в сон. Постоянно возникали ощущения холодного металла на шее. У моей напарницы ровно в полчетвертого в течение пяти дней начиналась крапивница. Словно кто–то производил с организмом какие–то манипуляции, на что тот реагировал аллергией.
Открытия "под диктовку"
В одну из таких экспедиций я взяла с собой карты, с помощью которых определяют телепатические способности. На картах изображены разные фигуры — волна, звезда, овал и пр. Ты смотришь на рисунок, а реципиент "считывает" твои мысли и называет изображенную фигуру. Среди нас был один молодой человек, который называл себя телепатом. Я над ним все время посмеивалась. Но однажды я решила его испытать с помощью карт. И все мимо! Я в шутку говорю: а ты попроси — пусть Они тебе подскажут. Он попросил. И все 50 карточек назвал без ошибок! Меня это шокировало.
Тогда я тоже попробовала. Перед моими закрытыми глазами на сотую долю секунды вспыхивала та или иная фигура, и я тоже безошибочно назвала все 50 карточек! Зашел к нам в палатку третий товарищ — и с ним повторилась та же штука. Он угадал все до единой фигуры! Для меня это послужило еще одним доказательством, что в "зоне" действительно обитает некая разумная субстанция. Я приняла как рабочую гипотезу факт существования параллельной цивилизации. А впоследствии убедилась, что с помощью определенной техники с ней можно выходить на связь. И теперь я периодически делаю это, когда нуждаюсь в получении или подтверждении каких–то фактов или догадок в моей научной работе. Иногда от братьев по разуму приходят подсказки, связанные не с биологией, а с другими науками — например, математикой. Так, однажды под "диктовку" моих информаторов я записала на нескольких страницах решение сложной задачи из области высшей математики. Эту работу даже рискнула представить на научной конференции, и она вызвала интерес. Коллеги потом хотели задать кучу вопросов автору, но я позорно ретировалась — что я могла им пояснить? Ведь для меня высшая математика на самом деле темный лес.
— Но кто же эти Они?
— По моему мнению, это существа белкового класса. Схема построения нашей молекулы ДНК и белковой молекулы гуманоидов примерно одинаковая. Но параметры разные. Есть глюкоза правовращающаяся, а есть левовращающаяся. Есть кислород 12 — есть кислород 14. Вот такие отличия. Если мы находим канал связи, то можем ощущать Их, вступать с братьями по разуму во взаимодействие. Если захотим. Если посылаем соответствующий запрос. Вопрос в том, нужно ли это нам. Каждый сам дает на него ответ.
Метаморфозы сознания
— А какие–то изменения личного характера после таких контактов вы заметили?
— После последней экспедиции в 1999 года я совершенно перестала болеть. Проявилась способность к целительству. Но я это не использую. Целительство требует громадного терпения. А я по характеру непоседа, да и призвание у меня другое. А вот диагностирование заболеваний и функциональных нарушений, выявление причин сбоев в организме — это получается у меня легко. Но я стопроцентно знаю, что подсказка идет от моих наставников. Когда они "уходят со связи" — я ничего не могу.
Начались и серьезные духовные преобразования — в руки сама пошла литература, в которой я нашла подтверждение своего нового видения устройства мира. Настольной книгой стала "Листы сада Моори" Рериха. Попади эта книга мне в руки 15 лет назад, я бы сказала: любопытно — и поставила бы ее подальше на полку. А теперь я нахожу в ней объяснение любого состояния, которое переживаю. А вот к художественной литературе пропал интерес — мысли и поступки героев романов легко поддаются анализу, авторская философия кажется банальной. Вообще многие вещи в моих глазах потеряли свою псевдоценность.